Горное небо - для вас!

Двигатель пронзительно выл, судорожно загребая горячий летний воздух стальными лопастями. Выворачивая штурвал, Штейн заходил на новый виток. Успех операции был потрясающий и предсказуемый. Полное господство в воздухе: ошеломленное ПВО защищалось слабо, а самолеты противника факелами полыхали на аэродромах, даже не взлетев. Можно спокойно спуститься чуть ниже, сбросить последнюю бомбу и возвращаться на базу. Город, проплывающий под серым фюзеляжем с черными крестами, стонал и плакал. Бились в агонии дома, переворачивались и замирали автобусы и трамваи, фабрики укутывались черным дымом, словно пытаясь спрятаться от безжалостных налетчиков.

Приближается последняя цель – узел связи морского порта. Рука потянулась к кнопке сброса. Еще секунда и … и тут он увидел девочку. Она стояла неподвижно, прижав к груди черного плюшевого мишку, и удивленно глядела в небо. Одна, на пустой улице, усыпанной осколками стен и стекол. Это невозможно! – сказал он себе и надавил до отказа на кнопку…на долю секунды позже, чем надо. Тяжелая бомба медленно отделилась от самолета и, набирая скорость, со свистом понеслась вниз…

***

Он с трудом разлепил морщинистые веки и огляделся. Старые глаза впились в подернутый голубой дымкой морской горизонт, по привычке высматривая на нем силуэты кораблей... С криками носились чайки, иногда пронзая синюю гладь, чтобы вытащить из нее рыбешку. Солнце пекло нещадно. Штейн достал из кожаной сумки белую кепку и натянул на седую голову. Отхлебнул минералки и вслушался в речь экскурсовода: «Сорок лет назад, во время одного из первых фашистских налетов, сюда упала одна из крупнейших авиабомб Второй Мировой, и, не разорвавшись, ушла под землю на несколько метров. Разминировать ее и извлечь на поверхность не удалось. И она по сей день ждет…»

Летчик вздрогнул и отшатнулся. Сердце ухнуло куда-то в пропасть, а в голове зазвенели тысячи натянутых до предела струн. Постояв немного и отдышавшись, он резко развернулся и пошел прочь.

***

Это невозможно! – говорили ему друзья, когда он рассказывал про девочку, - С такой высоты и на такой скорости увидеть девочку невозможно! Просто ты был еще молодой и слишком впечатлительный.

Это невозможно! – убеждал он сам себя. Но еще несколько лет, почти каждую ночь, девочка стояла, прижимая к груди плюшевого мишку, а он давил, давил, давил на кнопку…и просыпался в холодном поту, со сведенными судорогой пальцами. Потом война закончилась, он ушел на гражданку, женился, занялся бизнесом, и все стало забываться.

***

Ехать в этот город и будоражить память не хотелось. Но главный партнер по бизнесу оказался человеком со странностями. Он хотел, чтобы контракт, к которому шли так долго, был подписан именно здесь. Пришлось соглашаться. Скорей бы расправиться с этим - самое время передавать дела и уходить на заслуженный отдых.

В отеле было душно. Тонкие стены, обклеенные модными обоями, легко пропускали голоса веселящихся соседей. Одевшись, Штейн вышел на ночную улицу и глубоко вдохнул. Какое-то тоскливое, щемящее чувство проникло в грудь вместе с влажным воздухом. Он сделал шаг по мостовой и ноги сами понесли на набережную.

«И она по сей день ждет…» - повторял голос в голове. Штейн шел и шел, не обращая внимания на проезжавшие автомобили и одиноких прохожих. Что это?! На том самом месте, где днем был экскурсовод, стояла маленькая девочка. Она крепко прижимала к груди плюшевого мишку и удивленно глядела в темное небо. Искусанные розовые губы дрожали, а по щеке стекала слеза. Летчик попятился, но… земля под ним застонала, как немой, силящийся что-то произнести, и мир со страшным грохотом перевернулся.

Утром в газетах появилась заметка: «Этой ночью, на одесской набережной, от детонации авиабомбы времен Второй Мировой войны, погиб известный немецкий бизнесмен…»

Назаров С.В.

Идею подкинул  Давид Мкртичан.

09.12.09, КрАО

Все творчество